Беседа о Вере Глаголевой и её фильмах с продюсером Натальей Ивановой – подругой Веры Глаголевой и генеральным директором Продюсерского центра «Хорошо Продакшн».
– Наталья Игоревна, что, на Ваш взгляд, было важным для Веры Глаголевой как для режиссёра? Во имя чего она творила, что искала, к чему стремилась?
– Когда Вера бралась за новый фильм, это означало, что этот материал, его кинематографичность, глубина, характеры героев ей понятны и близки. Фильмы-однодневки она снимать не хотела, и сниматься в них не хотела. Ей ведь предлагали снимать для телевидения, но она почти всегда отказывалась.
Что касается большого кино, то каждая такая работа отнимает минимум три года жизни. И это серьёзно, потому что все эти годы режиссер живет этими героями, выбирает актеров на роли, потом сьемки, постпродакшн, работа с композитором… Но как-то так всё складывалось, что через трудности всегда было счастье. Я считаю, что у нас с Верой нет ни одной проходной картины, все наши фильмы – «Заказ», «Одна война», «Две женщины» – имеют долгую жизнь. Надеюсь, что и с фильмом «Не чужие» будет так.
Чаще всего по телевизору показывают мелодраму «Заказ». Было время, когда показывали «Одну войну». Хочется верить, что скоро наступит время картины «Две женщины», ведь 9 ноября 2018 года исполнится двести лет со дня рождения Ивана Сергеевича Тургенева – автора пьесы «Месяц в деревне», по которой поставлен фильм. Телеканал «Россия 1» купил права, и очень надеемся, что в ноябре они её покажут. Только очень жаль, что Вера не увидит этой премьеры, которую будут смотреть миллионы зрителей по всей стране! Она знала, что этот фильм будет принимать участие в мероприятиях, связанных с празднованием юбилея Тургенева, уверена, что и показ «Двух женщин» в ретроспективе фестиваля «Лучезарный Ангел» она бы одобрила.
– То есть фильмы оказываются востребованными…
– Эти досужие разговоры о том, что классика не нужна. Наверное, есть люди, которым она не нужна. Эту фразу мы с Верой слышали, как вежливый отказ на каналах. И мы с Верой были настойчивы в своем желании, ходили, предлагали... После того, как мы показали на международной конференции тургеневедов в Москве «Двух женщин» и получили восторженные отклики, к Вере обратились с просьбой снять фильм о любви Ивана Тургенева и Полины Виардо. На самом деле об этих отношениях мало кто и что знает. Вопросов больше, чем ответов: что, в итоге, связывало этих знаменитых людей, почему великий русский писатель более сорока лет прожил во Франции, почему свою внебрачную дочь Полину он решил отправить жить в семью Виардо, и почему она ни слова не знала по-русски? Видите, сколько тайн!!! Много чего интересного можно было бы рассказать! И мы с Верой даже написали поэпизодник – четыре серии, и представляли этот проект в Италии, на одном из фестивалей, где был к нему огромный интерес. Я знаю, что и во Франции есть интерес к этой теме. Это должен быть русско-французский фильм. Не знаю, как всё сложится. Очень хотелось бы сделать этот проект и посвятить Вере.
Еще с Верой было решено, что мы передадим Музею кино костюмы, в которых снимались в фильме «Две женщины» Александр Балуев и Рэйф Файнс. Вот, в ноябре это должно произойти с костюмом Александра Балуева, а дальше будем ждать приезда исполнителя роли Ракитина в Москву.
– Раз уж речь зашла об актёрах… В «Двух женщинах», конечно, потрясающий актёрский ансамбль. Вера сама искала, договаривалась? Как удалось уговорить Рэйфа Файнса?
– Рэйфа Файнса просто уговорить не получится. С ним надо разговаривать аргументированно. Мы познакомились с Рэйфом в Иваново, на фестивале «Зеркало» имени Андрея Тарковского, где он был председателем жюри, это был 2011-й год. Тогда еще президентом фестиваля был Павел Лунгин, который и пригласил Рэйфа Файнса. Мы с Верой, когда узнали об этом, примчались туда, она уже видела его в роли… Познакомились. Он очень милый человек, выслушал нас внимательно. Причём Вера говорила на русском языке, я – на плохом английском, но он всё понял и сказал: «Тургенев – да, да, я его знаю. И пьесу эту – «Month in the Countryside» («Месяц в деревне») – я тоже знаю, она у нас хорошо известна в Англии, её часто ставят, мне даже предлагали играть Ракитина, но я не мог из-за графика. Это любопытно». И сказал, чтобы мы оставили ему нашу заявку в отеле. Мы так и сделали, но кроме заявки мы оставили еще наш фильм «Одна война» с английскими субтитрами. Когда мы приехали на закрытие фестиваля, чтобы узнать, что и как, он сам – вечером, на торжественном ужине – подошёл к нам и сказал: «Я прочитал вашу заявку, это интересно. И у меня была идея после Онегина сняться у русского режиссёра, с русскими актёрами, в России и ещё сыграть на русском языке. Полностью окунуться». Конечно, мы были счастливы, даже не понимали, что происходит, это был какой-то восторг! Он пообещал нам, что фильм обязательно посмотрит, и ждёт от нас сценария на английском языке. Через месяц мы послали ему сценарий, он его прочёл и поздней осенью пригласил нас в Лондон на премьеру своего спектакля «Tempest» – «Буря» (по Шекспиру). Мы с Верой, конечно, приехали, нас хорошо приняли в театре, с шампанским, и после спектакля Рэйф сказал: «Я готов. Я посмотрел вашу картину. Мне очень понравился фильм «Одна война», и я спокойно отдаюсь в руки этому режиссёру». А на следующее утро к нам в отель пришёл его агент и принёс письмо с его подписью, где говорилось о том, что он, Рэйф Файнс, согласен принять участие в нашей картине и разрешает от своего имени искать финансирование. Эта бумага сыграла огромную роль, потому что благодаря ей в Каннах я нашла английского сопродюсера.
С Александром Балуевым сильно договариваться не надо было, у них с Верой всегда были дружба и понимание. На роль Ислаева он прекрасно подходил.
Касательно главной героини, её судьба в картине сложилась так. На одном из московских фестивалей был показан фильм Сергея Овчарова «Сад», где Анна Астраханцева-Вартаньян играла главную роль. Она нам очень понравилась, и мы с Верой её хорошо запомнили. У неё было интересное лицо. Мы пригласили ее, она приехала из Санкт-Петербурга, Вера посмотрела на нее, поснимали, потом посмотрели других актрис и в итоге опять вернулись к ней. Аня еще раз приехала, сделала всё, что просили Вера и оператор. Так мы её утвердили.
Когда мы с Верой окончательно утверждали актёров, бывали иногда спорные моменты, но мы всегда находили компромисс. Вера – вообще человек не конфликтный, хотя всегда была готова отстаивать свою позицию.
Хочу ещё сказать, что автором музыки всех ее фильмов был Сергей Петрович Баневич. Это очень уважаемый композитор из Санкт-Петербурга, можно сказать – классик. Веру с ним познакомил Родион Нахапетов. И мы работали с Сергеем Петровичем, вплоть до последней картины её картины «Не чужие», первый раз без Веры…
– В картинах Веры сильно внимание к женщине, к женской душе, к женской психологии…
– На последнем Каннском фестивале председатель жюри попросила поделить фильмы на женские и мужские – мне кажется, это смешно. Мне кажется, есть фильмы хорошие и плохие. Лариса Шепитько делала фильмы такой железной рукой, что не всякому мужчине-режиссёру сделать подобное. Динара Асанова, Лилиана Кавани… да много примеров. Вера тоже считала, что нет мужского и женского кино, просто есть тема, которая близка для раскрытия. Но от первого её фильма «Сломанный свет» до последней картины «Не чужие» – это истории о женщинах, но разных по жизненным обстоятельствам, с разным социальным статусом, с разной судьбой, но каждый раз о женщине, о ее любви, о страдании, о предательстве, о взаимоотношениях с детьми…
Как-то так складывалось. Когда Вере попался в руки сценарий «Одна война» – она уже не могла не снять это. Даже если бы ей сто раз сказали, что это чисто женское кино, для неё бы эти слова ничего не значили. Надо было сделать кино и сделать его честно, чтобы люди поверили, что так оно и было. Вера отлично поработала с оператором, с командой художников, с актерами, большая часть из которых были дебютанты. А в работе над фильмом «Две женщины», например, для пущей достоверности мы два раза перекрашивали фасад здания музея Глинки. Перекрасили – Вера сказала: «Нет. Много синего. Нужен серо-синий». Второй раз перекрасили – ближе. Вот такая она была требовательная.
– Какие качества, на Ваш взгляд, помогали Вере в работе?
– Начну с ближнего круга. Мне кажется, очень важным было понимание родных и друзей, что Вера занимается делом, которое ей нравится, что, когда она в работе, она счастлива... Это вообще счастье, когда ты занимаешься тем, что любишь. А Вера любила кино, и поэтому она была счастливым человеком. Когда она была актрисой – много снималась, и когда стала заниматься режиссурой, у неё простоев не было. Это замечательно!
– Вообще она была волевым человеком?..
– То, что она боец, это точно. Даже когда опускались руки, например, нам не давали деньги на кино, мы продолжали бороться, потому что верили, что придёт час и деньги дадут, и проект будет, только надо ждать… Конечно, было обидно, что дают не так и не тем, но что поделаешь… Нам, кстати сказать, Министерство культуры помогало со всеми нашими картинами, за это ему большое спасибо.
И ведь она же спортсменка, мастер спорта по стрельбе из лука. А в спорте всегда надо стремиться быть лучшим. Это хорошее соревновательное чувство в ней было.
– А как соотносятся в последней картине Веры – в фильме «Не чужие» – её собственный вклад и то, что было сделано без её участия? И что было для Веры главным, когда она бралась за этот фильм?
– Когда мы получили очередной отказ по проекту о Тургеневе, то поняли, что надо снимать что-то другое. У меня долгое время лежала пьеса «Глиняная яма», и я предложила её Вере: «Прочти. Мне она очень нравится: в ней какая-то глубокая простота». Она прочла и сказала: «Нет. Не буду. Не моё». Ну, я, в общем-то, знала, что это не её. Просмотрели ещё какой-то материал – ничего стоящего. Ничто не цепляло. Через какое-то время она приходит и говорит: «Дай я ещё раз перечитаю этот сценарий». На следующий день пришла и сказала: «Если автор будет согласен на то, что будут переделаны финал и линия одного из героев, я возьмусь». Мы с ней обсудили, что она хочет, я поговорила с автором – Ольгой Погодиной-Кузьминой, и все согласились. Потом они с Верой доработали, появился новый сценарий, подали в Минкульт, нам дали деньги, и мы начали снимать. Снимали тяжело, потому что денег дали мало. Это означало, что снимать надо по пять-шесть минут в день, это большой объём для игровых картин, скорее телевизионный формат. Вера так никогда не снимала. Но надо было делать. Вера сняла почти 90% материала. Всё, кроме Казахстана, снято ею. Мы собирались осенью поехать в экспедицию в Казахстан на четыре дня и доснять. Но снимали уже без неё.
– Снималось так, что было понятно и её видение монтажа, и всё остальное?.. То есть уже во время съемок был заложен такой режиссёрский стержень…
– Режиссёрский стержень – он ведь внутри материала. После съёмок мы отдали материал режиссёру монтажа Александру Амирову, которого Вера знала по работе над фильмом «Две женщины». Перед отъездом на отдых Вера видела первую сборку. Договорились, что во время отпуска она будет просматривать отдельные сцены, а потом приедет и сделает поправки…
– Я так понимаю, что во время работы над своими фильмами Вера как режиссёр вникала во все стадии производства, во все аспекты?..
– Режиссёр – он ведь как дирижёр. Он главный, весь спрос с него. Даже в том, что касается изображения. Оператор выставляет кадр, но последнее слово за режиссёром. Взаимопонимание между режиссёром и оператором очень важно. Последнюю картину Вера снимала с Александром Носовским, они хорошо знакомы и дружны. Саша снимал фильм «Заказ». Они быстро нашли общий язык.
Всегда режиссеру приходится много работать с художниками. Как бы художник ни старался – всё равно Вера что-то исправит, поправит. Например, в первый съёмочный день мы пришли на площадку, снимали сцену в квартире. Вере не понравилось, как лежат на полках книги, и мы с ней стали их переставлять. Её рука – рука режиссёра – касалась буквально каждой детали, это нормально. Вообще Вера в работе была перфекционистом. И все делали так, как она хочет. Причём с ней надо было делать всё быстро и качественно. Вера молниеносно реагировала, и её частенько раздражало, когда она работала с людьми, которые не так быстро соображают. Но она была человеком отходчивым.
– А чем, на Ваш взгляд, отличаются фильмы Веры, её линия, от всего остального, что делает компания «Хорошо Продакшн»?
– «Хорошо Продакшн» – это небольшая компания, заточенная под авторское кино. Мы не делаем коммерческих фильмов, у нас нет таких бюджетов. Мы стараемся делать то, что мы можем и что нам нравится. Хочу добавить, Вера была сопродюсером всех своих фильмов. И, хотя у неё был выбор, ведь она была знакома со многими продюсерами, она всё равно возвращалась к нам. Особо, конечно, выделяется фильм «Две женщины» с Рэйфом Файнсом, он вообще стоит особо, потому что это работа с мировой звездой и замечательным человеком, это большой ко-продукционный проект – неоценимый опыт. Это подарок судьбы. Вот сейчас подумала, и получается, что в игровом кино наша компания работала только с Верой как с представительницей женского пола, все остальные были мужчины! Да, фильмы Веры выделяются по-особому, потому что в них было вложено очень много сердца, сил, энергии. Ни с одним другим режиссёром у меня такого не было. Скорее всего, потому что здесь сработало сочетание дружбы и работы, так сказать, двойной вклад. Оглядываясь назад, на все эти 14 лет, когда мы были рядом, я могу с полной ответственностью сказать, что была счастлива, и спасибо, что это было.
– Спасибо, Наталья Игоревна!
Беседовала Елена Чач
Фотографии предоставлены Н. Ивановой. Фотографы: Е. Родин, А. Горчаков, И. Багрянцев, А. Рожков