Интервью с экспертом фестиваля по отбору анимационного кино, шеф-редактором сценарно-редакторского отдела киностудии «Союзмультфильм», киноведом и сценаристом Сергеем Капковым.

– Сергей Владимирович, скажите, пожалуйста, существуют ли какие-то тенденции в развитии современной отечественной анимации?

– Все пытаются выживать, поэтому стараются делать коммерческое кино. Делать его становится всё легче, потому что произошло то, о чём мечтали много лет: телевидение теперь заинтересовано в анимационных сериалах. Стали заказывать, более того – стали сами производить. Например, студия «Паровоз» – это созданная при ВГТРК телевизионная анимационная студия. Выходит много сериалов, и они начали окупаться, коммерционализироваться… Это самая главная тенденция. Из-за неё погибает короткометражная анимация. То, чем всегда была сильна Россия. И фестиваль «Лучезарный Ангел» отражает эту ситуацию.

Исчезают короткометражные мультфильмы для детей, для семьи, которые шли в кинотеатрах в виде сборников или отдельно перед показом детского кино (его сейчас тоже мало). А ведь авторская анимация – это кузница кадров, жанров, направлений и технологий. Всё всегда пробуется на экспериментальных мультфильмах. Рождаются какие-то идеи, стили. Александр Татарский называл авторскую анимацию «научно-исследовательским институтом». А её сейчас очень мало, и немногочисленные хорошие режиссёры разбираются продюсерами на коммерческие проекты, чтобы больше зарабатывать. Деньги, которые выделяются на короткие метры, настолько малы, что на них сложно жить, работая только в короткометражном кино. Это печально. Мне хочется, чтобы короткометражки были.

Нельзя сказать, что как-то изменилось направление в анимации, поменялись темы, – нет. Об одной перемене я говорил много лет назад: вернулась детская анимация. Раньше она была авторской, потому что не было прокатчиков и зрителей, и режиссёры работали только для себя. Но уже несколько лет назад произошёл поворот. Сейчас это фильмы именно для детей и семейной аудитории. И больше ничего не происходит, нет развития, нет денег на хорошие экспериментальные фильмы, поэтому ими никто не занимается, и существует застой. Это не радует, но, наверное, так и должно быть.

Сейчас тем, от кого это всё зависит, надо понять, что необходимо быстрее воссоздать анимационную школу. Выпускников факультета анимации и мультимедиа ВГИКа недостаточно. Режиссёров расплодилось много, а чьими руками они будут создавать анимационные фильмы – таких школ нет. Есть Scream School, где учат аниматоров. Ну, выпускают десять человек на всю страну… Студии сейчас пытаются создавать курсы, но это опять же курсы только аниматоров, а на художников, которые могли бы работать в анимации, не учат нигде. У нас всего четыре города, где преподают анимацию. В Индии, в Китае, во Франции – их сотни. Сотни школ, тысячи студий. А мы можем составить список на одном листе на всю огромную страну. Поэтому есть нехватка кадров, нехватка образования. Многие люди хотят работать, но их приходится обучать прямо на производстве, тратить кучу нервов и времени.

– Сейчас анимация сосредоточена в определенных центрах, таких как «Союзмультфильм», других студиях, и есть отдельные творцы вроде Юрия Норштейна, Александра Петрова, верно?..

– Да, есть несколько крупных студий в Москве и Петербурге. Есть несколько мелких студий в Москве, Петербурге и Екатеринбурге. Есть одна студия в Воронеже. И есть Бардин, Норштейн, Петров, которые сами себе режиссёры… А ещё есть много любителей, которые не имеют специального образования, но они почитали какие-то учебники, посмотрели по Интернету мастер-классы и решили, что могут делать мультфильмы. И делают. Иногда это смешно и забавно. Но в целом очень неумело. Просто «для себя». Индустрия у нас только-только начинается. О ней можно будет говорить тогда, когда ежегодно будут выходить несколько мощных полных метров, конкурирующих с Пиксаром или Диснеем. Пока они конкурируют сами с собой или ни с кем, потому что слабые и проваливаются в прокате. При этом перестало развиваться короткометражное авторское направление.

– Полные метры в анимации – для России это явление последних лет?..

– Для России – да. Их не было давно. Они выходили раз в год или два, начиная с 1999-го года. В 1999-м году были «Карлик Нос» и Волшебник Изумрудного города». Потом «Алёша Попович» – это уже 2003-й год. Потом – «Добрыня Никитич»… Потом ещё два… Это не индустриальные показатели.

А в советское время были «Заколдованный мальчик», «Снежная королева», «Конёк-Горбунок», «Сказка о царе Салтане»… можно много перечислять. В СССР вышло около сорока полнометражных мультфильмов.

– И они были очень высокого качества…

– Конечно. Многотрудные, многослойные... Над каждым фильмом работали целые цеха, сотни людей.

– И художественный уровень всей детской анимации тогда… «Бременские музыканты», «Маугли», «Лебеди Непрядвы»… Но сейчас многие дети не воспринимают старые мультфильмы. Учитывается ли как-то это изменение детского сознания, детского восприятия?

– Да, всё очень упростилось, перешло в условность, в комиксовость… И художественная многослойность, многогранность, ювелирная работа, по которой я тоже скучаю, – это всё ушло. Дети в очень юном возрасте воспринимают ту же «Золотую коллекцию» «Союзмультфильма», но когда становятся постарше и идут в школу, резко переключаются на другой темп. Повествовательность им кажется архаичной, им уже нужно что-то стремительное, с кричащими истеричными диалогами. Они переключаются на то, что нам диктует западная анимация, которая хороша сама по себе, но должно быть всё-таки и что-то наше как противопоставление.

К сожалению, начинает диктовать телевидение. Там видят, что западные сериалы делают рейтинги, и хотят, чтобы отечественные были похожи на них. И когда тот же «Союзмультфильм» пытается что-то сломать и говорит, что по-другому тоже хорошо, приходится иногда спорить.

– Но, на Ваш взгляд, что-то можно противопоставить, чтобы воспитывать вкус и качество?..

– Да, да, это всё будет. Нужно время. Главное – терпение, и не прогибаться под эти условия. При создании сериалов уважаемые люди – маркетологи и коммерсанты, которые будут продавать сериал, – начинают навязывать своё мнение: «Чтобы у нас купили куколку, надо, чтобы персонаж был такой-то в таких-то цветах». А художник говорит: «Давайте сначала я вам нарисую то, что я считаю нужным, с хорошим вкусом, чтобы в детях воспитывать этот вкус, а вы потом будете продавать то, что я нарисую». И вот – кто кого перебодает. Если маркетологи и коммерсанты будут сильнее – значит, сериал будет хуже. Если победит художник (я уверен, что художник главнее и важнее в этом процессе), то будет перелом в творчестве и в культуре.

– А на какую аудиторию рассчитана современная авторская мультипликация?

– Авторская анимация – она всегда рассчитана на самого автора, на фестивальное восприятие. У нас есть режиссёры, которые верны себе, и их никто никогда не сможет поломать, они делают кино так, как они привыкли, как они считают лучше. Есть режиссёры, которые всегда делают только для зрителя и думают только о зрителе, о детях, о семейном просмотре. У нас их немного, они все известны, и у каждого свой путь. Но в целом анимация сейчас больше повёрнута в сторону зрителя. И тот же «Союзмультфильм» хочет возрождать традицию семейной детской короткометражной анимации, где всё равно сколько-то процентов будет отдано авторской анимации, потому что она тот самый НИИ, который двигает эту отрасль, и нельзя от этого совсем отказываться. Есть студия «Шар», которая делает только авторские короткометражки, мощная кузница кадров для нашей анимации, и это в основном фестивальное кино.

– А на «Лучезарном Ангеле» анимация именно для детей, рассчитанная на восприятие ребёнка?

– Да, в основном. Если появляются очень хорошие мультфильмы, которые дети не поймут, то в последние годы мы стали их показывать перед сеансом для взрослых. То есть мы их оставляем в конкурсе, потому что это искусство, но с пометкой «показ для взрослых».

– Но вообще сейчас аниматоры больше ориентируются на детскую аудиторию…

– Да, на детскую. Однако хочется, чтобы взрослые понимали, что анимация не только для детей. В мире вообще нет такого понятия, что мультфильмы – это для детей. Это в своё время навязала советская идеология, когда Сталин придумал «Союздетмультфильм». А на самом деле во всём мире анимация – она для всех. И у нас, когда после распада СССР стало понятно, что анимация никому не нужна, появилось поколение режиссёров, которым интересно разговаривать с ровесниками, которые хотят, чтобы их фильм ездил по миру (если в России посмотреть негде – пусть катается по фестивалям). Заодно и режиссёры ездили, смотрели, какая анимация есть. В принципе, хотелось бы, чтобы наши взрослые люди смотрели мультфильмы. Но ведь у нас перекос то в одну сторону, то в другую. Сейчас всех вытащили из авторской анимации и бросили в детскую. И остаётся несколько человек, которые ведут диалог со взрослыми. Хочется, чтобы этот диалог слышали и видели. И чтобы дети тоже могли найти что-то для себя.

– Ясно. Сергей Владимирович, спасибо Вам большое за интересную беседу!

 

Беседовала Елена Чач