4 ноября с 16.30 до 18.30 в зале «Конев» кинотеатра «Поклонка» будет проходить Вечер памяти журналиста, режиссёра-документалиста, продюсера Александра Радова, скончавшегося в апреле этого года от коронавируса.

На его студии «Фишка Фильм», объединившей талантливых кинохудожников,  было сделано около тысячи фильмов. Вечер памяти будет вести вдова Александра Радова – кинорежиссёр, сценарист, член Международной Академии телевидения и радио, академик телеакадемии «Ника» Ирина Васильева.

В рамках Вечера памяти будет представлен один из последних фильмов продюсера Александра Радова – документальная лента «Видимое невидимое» режиссёра Ирины Васильевой, вошедшая в конкурсную программу «Лучезарного Ангела». Это фильм о поиске своих корней Александриной Вигилянской – дочерью известного московского священника и православного публициста Владимира Вигилянского и поэтессы Олеси Николаевой. Этот поиск становится для героини фильма уникальным опытом, полным мистических откровений и неожиданных открытий.

В преддверии Вечера памяти Ирина Васильева согласилась дать небольшое интервью об Александре Радове и о созданном вместе с ним фильме «Видимое невидимое».

– Ирина Борисовна, расскажите, пожалуйста, с чего начался фильм «Видимое невидимое»?

– Александрина Вигилянская давно сотрудничает с нашей студией «Фишка Фильм». И когда с ней начала происходить эта история, она поделилась с Александром Георгиевичем Радовым. Конечно, он хлопнул в ладоши и сказал, что это кино, нужно снимать. Тогда мы ещё не совсем понимали, как снимать, но нам было ясно, что мы являемся свидетелями живого чуда, происходящего здесь и сейчас.

– Этот фильм долго создавался?

– Долго, потому что мы осознавали, что это всё надо перенести на экран, надо рассказать эту историю устами Александрины, но как это сделать – мы не могли себе представить. Пока не оказались зимой в том холодном заброшенном храме, в котором служили её прадедушки и в котором потом был какой-то клуб. Именно здесь она как свидетель начинает рассказ. Когда мы записали её монолог, уже стало понятно, в какие одежды его одеть, чтобы он превратился в кино.

– На Ваш взгляд, сейчас важно обращение в обществе и в кино к корням, к истории рода?

– Да, потому что история XX века рубанула именно по генеалогическим корням и ветвям. Страна до сих пор расхлёбывает состояние Иванов, родства не помнящих и не хотящих его помнить. И когда вдруг родство проявляется само из невидимых сфер, взывает через такого человека, как Александрина, человека с тонкими настройками, которые позволяют воспринять эти сигналы, – это очень важно.

– Вы сказали, что Александр Георгиевич сразу ухватился за этот фильм. А вообще насколько избирательно он подходил к фильмам? Бывало, что отодвигал в сторону?

– Конечно. От других вещей мы отказывались. А этот фильм взяли, при том, что за ним не стояло ни копейки финансирования. Мы были потрясены тем, что ни один канал, ни одна церковная организация не хочет финансово поддержать картину. Нам говорили: «Мы за вас будем молиться!» Однако кино требует не только молитв, но и денег. Бросить было уже невозможно, и мы делали картину в долг. Пока канал «Культура» не пленился готовым фильмом. Сергей Леонидович Шумаков купил его за совсем небольшие деньги, которые мы тут же отдали в фонд Александрины, созданный ею для восстановления храма, где служили её предки. Это история не про гонорары.

– Вообще у Александра Георгиевича было много проектов, которые делались на энтузиазме?

– Всё, что нам удавалось зарабатывать на каналах, шло не на какой-то «жирок», а на наши художественные прихоти. Если возникала какая-то интересная история – мы сразу её запускали даже без финансирования, на какие-то свои жалкие деньги, просто потому что интересно. Он этим жил.

– Как его хватало на такое количество проектов?

– Вот он своё сердце на этом и спалил, потому что очень тяжело сводить концы с концами и всё-таки работать из интереса, а не на заказ. Его последняя картина – «Педагогическая трагедия» – фильм про Михаила Петровича Щетинина, снятый им за четыре месяца до смерти. Он поехал, когда закрыли уникальный лицей Щетинина возле Геленджика, а сам Щетинин умер от разрыва сердца, успел снять похороны, на которые съехалось огромное количество людей. Сделали необыкновенно важный фильм, который находится в свободном доступе, – и уже все говорят про феномен Щетинина.

– Понятно… Спасибо большое Вам за беседу!

Материал подготовила Елена Чач